От безбрежности моря до небрежности мыслей,
Что я знала о горе, без оглядки неслись мы.
От улыбок счастливых до истошного крика,
Улыбаюсь я криво, страсть вкусней земляники…
Ты сказал : твой навечно, но закончилась вечность,
Звезды плачут как свечи, путь утратил вдруг млечность.
Ты сказал: мы не пара, сердце сжалось, застыло,
Я — пустыня Сахара, все на вкус словно мыло.
Уходила не плача, а с улыбкою легкой,
Не могла я иначе, еще гордости крохи
Сохранились, но после я конечно рыдала
Часов семь или восемь. Как же низко я пала:
Я готова бессрочно умолять на коленях,
Стать твоей тамагочи, разобраться в пельменях,
То есть как их готовить, если любишь их очень.
Это сделать легко ведь, я не вру между прочим.
Только вряд ли услышишь ты когда-то все это,
Мне б забраться повыше, и побольше бы света,
И чтоб боль растворилась побольше б комедий,
Не бояться, что сырость потревожит соседей.
Слез наплакано море за прошедшие годы,
Но в небесной конторе обсуждение моды,
Для меня же похоже все двери закрыты,
А из глаз снова дождик, сочиняет сюиты…