Два дня в Каннах

Жить на острове, особенно на небольшом, никуда не выезжая очень сложно,плохо влияет на психику, поэтому нужно иногда посещать материк. Весной моего второго года учебы на Кипре, я решила съездить в Вену. Дети учились, поэтому не могли поехать со мной, одной же ехать было скучно. Поэтому я предложила своей подруге Ане, жившей в Киеве, с которой мы когда то были в Египте, составить мне компанию. Она не возражала,  сказала, что будет оформлять документы, но дотянула до последннего и не успела вовремя подать на визу. Я была очень расстроена, что придется ехать одной, но выхода уже не было,поездка была  оплачена, а виза получена.  Поэтому я вылетела в Вену. Самолет, на котором я летела, напоминал мне пылесос, он издавал такие же звуки, и был старый и пыльный. Все время полета я боялась, что это его последний вояж, но слава богу мы долетели и благополучно приземлились в Вене. Гостиницу я не заказывала, так как была уверена, что моя подруга закажет ее из Киева. Получив багаж, я стала думать куда бы мне отправиться. Оставаться в Вене и бесконечно бродить по магазинам мне совершенно не хотелось, хотелось какой то новизны ощущений, чего то особенного. В голову неожиданно пришла мысль : «А не отправиться ли мне в Канны?». Я правда уже была там однажды со своим третьим мужем – голландцем, который поехал туда на на какую-то важную конференцию и взял меня с собой. Было начало марта. Канны поразили меня тогда обилием цветущей мимозы, которую я обожаю. Она была повсюду , и пока мой благоверный отсутствовал на конференции, я бродила по Каннам вдыхая морской воздух и любуясь этой желтой красавицей-мимозой. Были там конечно и апельсины с мандаринами и лимонами, которые я, растущими на деревьях, тоже видела впервые. Остановились мы тогда в небольшой гостиничке не на набережной, до которой было достаточно далеко идти. Набережная же поражала фешенебельными гостиницами, расположенными в старинных зданиях, памятниках архитектуры. Карлтон, Интерконтиненталь и другие.  Затем следовала полоса ресторанов и небольших бутиков известных дизайнеров одежды и ювелирных изделий, поражающих своей дороговизной.  Через дорогу располагалась прогулочная часть набережной с причудливыми деревьями и стульчиками, да именно не скамейками как обычно, а стульчиками, чтобы можно было посидеть и полюбоваться на море, по которому туда сюда сновали дорогущие яхты различных моделей.
«Была ни была!»,- решила я и купила билет до Канн на ночной поезд. Так я убивала двух зайцев, и до Канн добиралась и переночевать было где, гораздо дешевле, чем в гостинице. Конечно я не взяла купе люкс по причине его дороговизны, а обычное, в котором в отличие от наших не четыре, а шесть полок, по три с каждой стороны. Расстояние между полками позволяет только сразу лечь, сидеть на них практически невозможно.  Правда, вначале поездки средняя полка всегда убрана вверх, так что пока все не соберутся можно и посидеть. Несмотря на то, что было уже почти лето, в Вене было очень холодно и мне пришлось все таки пройтись по магазинам, купить себе куртку. Я выбрала бежевую вельветовую с вязанными манжетами и воротником от Зара, в которой выглядела как девчонка. Конечно я не смогла удержаться, и купила еще какого-то барахла, а когда вечером сложила все это в сумку, она стала значительно тяжелее. Вечером я загрузилась в поезд Вена –Канны, нашла свое купе, затолкала сумку под полку нижнюю полку, хотя у меня была средняя, это лучше чем нижняя. Достав купленный на вокзале журнал «Хелло», я углубилась в чтение.
-Бонжур, — вдруг услышала я и подняла глаза.
В купе зашел симпатичный высокий молодой человек типично французской внешности.
-Бонжур,- улыбнулась я, это было все, что я могла сказать по французски.
Он сказал что то еще, но я не поняла,ответив на английском:
-Простите, я не говорю по французски.
Мой попутчик выглядя слегка разочарованным, развел руками, он не говорил по английски.
Поезд тронулся и взял курс на Канны. Мы сидели друг напротив друга, изредка переглядываясь, и глупо улыбаясь, как две собаки, которые все понимают, только сказать не могут.
Иногда поезд делал остановки на каких то станциях. На одной из них в наше купе зашел новый попутчик, огромный чернокожий мужчина в грязной одежде. И пахло от него отнюдь не французскими духами.  Он мрачно посмотрел на нас и сел рядом с моим первым попутчиком. Я была в шоке, он тоже. Когда проводник пришел проверять билеты, то было видно, что и он в шоке. «Вот и сэкономила на гостинице»,-подумала я. И начала лихорадочно соображать, что делать. В конце концов решила пойти к проводнику и попросить его переселить меня в другое купе.  Проводник слава богу чуть чуть говорил по английски и с пониманием отнесся к моей просьбе. Мне повезло, у него было свободное купе, и он открыл его для меня. Я, стараясь ни на кого не смотреть, вытащила свою сумку из под полки, с тоской думая, чего мне стоило ее туда засунуть, и вышла из купе с гордо поднятой головой.
Когда я запихивала свою сумку под новую полку, в проеме неожиданно возник проводник.
-Простите, мадемуазель, — сказал он, — но парень из того купе тоже просит его переселить, а другого купе у меня нет. Как вы отнесетесь к тому, что он перейдет сюда?
Я думала недолго.
— Конечно, я не возражаю.
Через несколько минут в купе вошел мой французский попутчик. У него была только небольшая спортивная сумка, котороую было очень просто пристроить. Он сделал это, и сел напротив меня.
— Я Жан,- представился он и улыбнулся.
— Каролина,- ответила я.
Он начал говорить еще что то, но я поняла только, что едет он в Марсель.
-Я в Канны,- сказала я.
Так мы сидели друг напротив друга и пытались общаться. Получалось не очень. Я конечно сразу поняла, что очень ему понравилась, он мне если честно тоже, но поездные шуры муры в мои планы не входили. Хотя не скрою, очень хотелось. Мы сидели, как магнит и железная болванка, не в силах справляться с возникшим между нами притяжением. Но все же я устояла. Связь в поезде заранее обещала быть одноразовой, а я этого старшно не люблю.  Я сбросила с себя его чары, встряхнув головой, и сказала:
-Я спать, устала очень…
Он понял, и на его лице отразилось разочарование. Но не возражал, а согласно кивнул головой.
Предложил правда свой номер телефона, я записала.
Раздеваться я конечно не стала, так и легла в джинсах и свитере в подобие спальника ( две простыни, одна тоненькая, вторая как матрасик, сшитые вместе с одной стороны, наверное в Европе думают так удобнее, только непонятно кому), отвернувшись к стене. Уснуть мне удалось не сразу, я пребывала в сильном напряжении, пока не услышала ровное дыхание спящего Жана с полки напротив.
В Марсель мы прибыли рано утром. Жан встал тихо, но я все равно проснулась.
-Аревуар…-сказал он мне на прощание.
-Аревуар,- ответила я.
В девять утра мы прибыли в Канны. На вокзале я обратилась в агенство, которое предоставляло услуги по подбору гостиницы. Найти свободный номер было непросто, все близлежащие к набережной недорогие гостиницы были полностью заняты. Места оказались только в тех, которые на набережной. Я выбрала Интерконтиненталь. Цена зашкаливала, но мне нужно было только на две ночи, так что я согласилась. Тем более, что ехать куда то еще я уже не могла. Взяв такси я направилась в гостиницу. Шикарный интерьер, бесподобная комната, рядом с которой был номер с табличкой: Ив Монтан. Он видимо там останавливался. Или номер принадлежал его семье. Там было много подобных комнат с табличками имен знаменитостей.
Два дня в Каннах я провела замечательно, гуляла по набережной, купила в случайно обнаруженном в конце набережной художественном магазинчике два холста, кисточки и краски. Их качество показалось мне лучшим, чем на Кипре. Но конечно самыми лучшими окзались краски и кисти лениградской фабрики и украинские холсты, но об этом я узнала позже. На набережной я купила букетик сушеной лаванды для своей кипрской подружки Оли. Она любила всякие такие вещи.
Интересно, что в гостинице меня все принимали за знаменитую актрису, путешевствующую инкогнито. Когда я спускалась в холл гостиницы по парадной лестнице, а я предпочитала  спускаться именно так, а не на лифте, все оборачивались. Светлые с вкраплением пепельности и рыжинки волосы, белая кофточка и светлые парусиновые штаны, темные солнцезащитные очки на юном покрытом легким загаром лице. Вечером я подумывала, а не посетить ли мне местную дискотеку, но все же решила не рисковать,  кто его знает, чем может закончится Каннская дискотека!
Я сходила на вокзал, который оказался совсем недалеко и купила обратный билет. Мой маршрут выглядел так : дневной поезд Канны-Милан через Монако, и ночной Милан Вена. Прибывал он на следующеий день рано утром, и я вполне успевала на свой самолет до Ларнаки в час дня.
Когда поезд из Канн неожиданно остановился где то в горах Монако, внутри стало как то не по себе. По радио объявили, что поезд дальше не идет. Туннель завалило. А у меня корзина, картина, картонка…Правда слава богу без собачонки.  Пассажиры послушно высадились и зашагали вперед, нам сказали, что где то там нас ждет другой поезд, который и довезет нас до Италии. Тащились мы где то с километр, мне уже хотелось все бросить и сесть прямо на обочине, но я не могла, мне нужно было успеть на поезд в Милан, в который я должна была пересесть в маленьком итальянском селении, расположенном на границе.
После километрового марафона с тяжелыми вещами я с облегчением погрузилась в поезд, в уверенности, что он сейчас отправится. Прошел час, но поезд так и стоял на месте как вкопанный.
«На поезд в Милан я уже не успеваю,» с ужасом думала я. А значит не успевала я и на поезд Милан Вена, и соответсвенно на самолет. Виза же у меня заканчивалась на следующий день.
Согласитесь есть от чего расстроится. Когда мы прибыли в то селение, где я должна была пересесть, поезд в Милан уже ушел. Точно по расписанию. Хотя Италия отличанется тем, что поезда там всегда опаздывают. А тут точно по расписанию! Я не успела всего то минут на десять . Следующий поезд отправлялся через полтора часа, что означало что на поезд до Вены я однозначно не успеваю.
Мне стало страшно. «Нужно что то делать»,- подумала я. И вспомнила изречение Бонни из фильма «Сильва» в исполнении Юрия Соломина, прозвучавшее в безвыходной ситуации: «Нужно что то делать…Нужно что то делать…Нужно выпить!»
Я зашла в магазинчик на вокзале и с радостью обнаружила свой любимый напиток Баккарди Бризер. Взяв три бутылочки и трубочку, я села на лавочку ждать поезда до Милана. Ехать то все равно было надо. Когда он пришел, я уже не смотрела на происходящее так мрачно, осушив все три бутылки.
Загрузившись в поезд со всеми своими котомками, я села на свободное место и начала думать. В Милан ехать не было смысла. Поезд прибывал туда поздно ночью, а я не была уверена, есть ли оттуда самолет на Ларнаку и когда. Вдруг по радио объявили:
-Следующая остановка Генуя.
Я знала, что Генуя большой город и в ней ест порт, а значит по логике вещей должен был быть и аэропорт. И я решила выйти в Генуе.
Когда я появилась перед местным таксистом с кучей сумок и выражением панике на лице и спросила:
-А у вас тут есть аэропорт?
Он обалдел. После минуты молчания, и оценивания меня он ответил
-Есть. А что случилось?
Я скороговоркой поведала ему свою историю. Таксист сочувственно покачал головой.
-Поехали в аэеропорт.
Кассы аэропорта оказались уже закрыты. Но в справке мне сказали, что в шесть утра есть самолет в Рим. А оттуда в тот же день в Ларнаку. Я была счастлива! Сердобольный таксист, сопровождавший меня в аэропорту, сказал:
-Вот видите, как хорошо. Вам теперь нужна гостиница. Возле аэропорта очень дорого, я отвезу Вас назад в город, там есть одна неплохая и недорогая гостница, а завтра вызовете такси и поедете в аэропорт.
Я согласилась, хотя с большим удовольствием остановилась бы поближе. Но мне и так предстояло потрать столько денег на новый билет, что я решила сэкономить. Гостиница, в которую он меня привез, оказалась маленькая, страшненькая, но дешевая. Все узенькое: узенький лифт, узенькая винтовая железная лестница, узенькая комната. «Хорошо что лифт работает, — подумала я, представляя как бы я со своим вещами поднималась по винтовой лестнице. В комнате я без сил упала на кровать, поставив будильник на четыре утра.
Проснувшись по будильнику, я медленно встала. На улице было еще темно. Я включила свет. Света не  было. В комнате было так темно, что невозможно было рассмотреть даже ближайшие предметы. Я нажала кнопку в мобильном, экран зажегся, и я кое как добралась до ванной. Умывшись и одевшись, вынужденная все время нажимать кнопку, чтобы экран не гас, я с ужасом думала, что будет, если света нет и в аэропорту. Собрав все вещи, нагруженная как вьючное животное, и подсвечивающая себе мобильником, я начала как можно осторожнее спускаться по винтовой лестнице, проклиная все на свете. Мне это удалось, и я оказалась в холле, где меня ждал заспанный хозяин гостиницы, обещавший когда я приехала вызвать утром такси.
-Доброе утро сказала я, — что со светом?
-Света нигде нет,- спокойно сообщил он.- А такси сейчас будет.
Стараясь ни о чем не думать, я погрузилась в такси и прибыла в аэропорт. Без приключений. Слава богу свет там был, я купила билет, самолет в Рим вылетел по расписанию и я начала думать, что мои злоключения уже закончились. Оказалось не совсем.
Полет в Рим прошел спокойно, таможенные формальности тоже, и когда я села в самолет своей последней станции назначения, то вздохнула с облегчением. В Риме шел дождь.  И был сильный ветер. Не знаю это ли стало причиной нашего невылета по расписанию или что то другое, но мы просидели в самолете 4 часа, никуда не вылетая.  Когда наконец мы поднялись в воздух, я уже не верила, что когда нибудь доберусь домой, к детям. Но мы благополучно приземлились в Ларнаке. Если это можно назвать благополучным. Получив свою сумку, я обратила внимание, что она выглядит как то мокро. Когда я приехала домой и открыла ее, оказалось, что и внутри все вещи мокрые. Видимо четыре часа, которые мы безвылетно провели в самолете созерцая римский аэропорт, наши вещи мокли где то под дождем. А с другой стороны, хорошо хоть вообще долетели. Бывает же, что и недолетают, а  потом ищи их где-то в Бразилии!